Как выглядит современная вариация языческой родноверческой свадьбы? А в Польше? Один из таких ритуалов венчания и представления молодоженов Богам и предкам был проведен общиной «MIR». Мы пообщались с главой и жрецом общины Бронимиром Гилисом (Szymon Bronimir Gilis), вот как он прокомментировал сам ритуал.
«Ритуал был проведен, как помню — два года назад, по просьбе молодой пары, в Кобылянской долине Малопольского воеводства (Dolinie Kobylańskiej, województwo Małopolskie). Предварительно по их воле было совершено имянаречение, а также заплетание кос и постриг прядей. Как и в каждом славянском ритуале, мы с молодыми зажигали огонь вместе с Богами и предками, которых мы призывали по особому случаю. Весь ритуал был организован общиной «МИР» из Шленского воеводства (Województwa Śląskiego).
Читайте также:
Касательно источников, я в основном опираюсь на описание венчания из книг «Народная культура славян» Казимежа Мошинского («Kultura ludowa Słowian» Kazimierz Moszyński) и «Обильный вечер, щедрый день: обряды, обычаи, игры» Марии Цюльковской («Szczodry wieczór, szczodry dzień: obrzędy, zwyczaje, zabawy» Maria Ziółkowska). Также я присутствовал на многих ритуалов других родноверческих общин и что-то, что было хорошим и органичным, я добавил и в наш обряд».
Фотографии с венчания
К теме:
В анонимном иностранном источнике «Сообщение касательно подробностей мятежа, недавно произведенного в Московии Стенькой Разиным» читаем:
«Вместо обычного свадебного обряда, совершавшегося в России священником, заставлял он венчающихся,
приплясывая, обойти несколько раз вокруг дерева, после чего считались они обвенчанными на Стенькин
лад». В смертном приговоре атаману, прочитанном на
месте казни, говорилось: «А в 1610 году, придя на Дон,
ты, злодей, вместе с приверженными тебе казаками,
забыв страх Божий … прогнал священников всех, и если кто желал венчаться, ты вместо обычного свадебного обряда заставлял обходить вокруг дерева» (Записки
иностранцев о восстании Степана Разина. Л., 1968.
С. 108, 116). Обычай венчания возле деревьев православной церковью рассматривался как неполноценный, неправильный, бесовский. Этот мотив нашел
свое отражение в романсе А. Даргомыжского на слова
А.Тимофеева «Свадьба», где супружеские отношения,
освященные силами природы, противопоставлены церковному венчанию.»
Нас венчали не в церкви,
Не в венцах, не с свечами,
Нам не пели ни гимнов,
Ни обрядов венчальных.
Венчала нас полночь
Средь мрачного бора;
Свидетелем были
Туманное небо
Да тусклые звезды…
Леса и дубравы
Напились допьяна,
Столетние дубы с похмелья свалились…
:: Венчание у деревьев ::
В XVII веке атаман Степан Разин, взяв в свои руки власть на Дону, запретил христианские храмы и богослужения, и желающих вступить в брак приказал венчать возле верб: «запретилъ на Дону быть и строить Церкви православныя и стихи духовные пѣть, выгналъ поповъ и велѣлъ вѣнчать людей къ браку около вербовныхъ деревъ» [1].
Известно, что народ считал Разина за чародея и чернокнижника, а потому все верили, что его не могут держать ни стены, ни железо. По этой причине, казаки, после ареста Разина в Черкасске, сковали его освященной цепью и содержали в церковном притворе, вполне надеясь, что только сила святыни уничтожить его волшебство. Цепи эти, тяжелые наручники с заклепками, которыми руки были скованы назади, и толстая цепь для туловища и до сих пор находятся вделанными в правую сторону притвора Старочеркасского собора [2].
В былинах и сказках иногда можно встретить отражение архаичной традиции, когда центром обряда венчания становится языческий символ, чаще всего какое-то определенное дерево:
«… А и хошь ли, Добрыня, женитися?
Возьмешь ли, Никитич, меня за себя?» —
«А право возьму, ей-богу, возьму!
и дам те, Марина, поученьице,
Как мужья жен своих учат».
Тому она, Марина, поверила,
Обернула его добрым молодцом,
По-старому, по-прежнему,
Как бы сильным могучим богатырем,
Сама она обернулася девицею:
Они в чистом поле женилися,
Круг ракитова куста венчалися …»
(Былина «Добрыня и Маринка»)
» … А и тута Дунай сын Иванович
Тому ее слову обрадовался,
Думает себе разумом своим: «Служил я, Дунай, во семи ордах,
В семи ордах семи королям,
А не мог себе выжить красныя девицы,
Ноне я нашел во чистом поле
Обручницу-сопротивницу».
Тут они обручалися.
Круг ракитова куста венчалися …»
(Былина «Дунай Иванович»)
У юж. славян при удаленности церкви или от сутствия священника бытовало нецерковное венчание. Жених с невестой (в случае умыкания или после церковного В. ) венчались под дубом (серб.), трижды обходили вокруг дуба (Витеб., Воронеж.). В вост. Словакии после венчания жених хватает невесту под мышку, и они три раза «венчаются» (ta se triraz zvinсеlі) — оборачиваются кругом. У македонцев молодых, при домашнем венчании, ставили перед очагом лицом на восток (Пиринский кр) [3].
У старообрядцев, если родители не давали согласия на брак, парень с девушкой садились на лошадь, отправлялись к заветному дубу, объезжали его кругом три раза, и брак считался заключенным [4].
Возможно, дохристианский обряд венчания происходил возле дерева и включал в себя троекратный обход или обора чивание по солнцу: ср. мотив мирового древа в свадебных песнях, относящихся к венчанию [3], например:
«По-край моря синего, ..
Тут стояла верба золота.
По корень вербы золоты
Обегали черны соболи,
Посередь вербы золоты
Облетали ясны соколы,
Как поверх вербы золоты
Тут стоял да и белый храм».
Часто проявления язычества давали о себе знать в годы смут, когда сопротивление церковным правилам рассматривалось как форма борьбы против власти. Вот и Степан Разин, захватив власть на Дону, велел желающим вступать в брак венчаться не в церкви, а около верб [4].
Борьба с официальной церковью, как элемент борьбы против власти отражена и в отрывке песни «Нас пугали Пугачём», посвященной крестьянской войне 1773—1775 годов, под предводительством другого донского казака- Емельяна Пугачева:
«Нас пугали Пугачом, да,
Он кормил нас калачом, да, 2раза
Государь нас бил с плеча, да,
Пугач дал нам калача, да, 2раза
Пугача мы испугались
И ко церкви собирались,
И ко церкви собиралися, да.
Мы иконам поклонялись
И кресты мы целовали,
И кресты мы целовали, да.
Но пришёл Емелюшка,
Пришла его неделюшка,
Пришла его неделюшка, да.
Голытьба тут догадалась,
К Емельяну собиралась,
К Емельяну собиралася, да.
Позабыли про иконы,
Про кресты и про поклоны, да.
Про кресты и про поклоны, да.
Всё пельмени да блины.
Веселились туто мы,
Веселились туто мы, да.
А попов всех на костры
И пузатых под бастрык*, да. (*большая жердь)
И пузатых под бастрык*, да …»
(полный текст: http://letra-de-canciones.com/canciones/show/1194162/..)
Песня была записана этнографом и искусствоведом Львом Христиансеном в 1956 г. в Курганской области. По данным фольклориста, историка, ураловеда В.П. Бирюкова, записано 11 января 1949 года в гор. Челябинске от сотрудницы гостиницы (уроженки села Казённая Статья, Альменевского района, Курганской области) Натальи Степановны Гладких (1897 г.); песню эту она заучила в детстве в селе Кусай, Альменевского же района. Эта песня, по всей видимости, современница пугачевского восстания [5]. Но, может быть, была сложена позже [5]. Однако смысл и интонации о пугачевском восстании, бунтарском духе народа того времени хорошо иллюстрирован в ней.
Интересно, что старообрядцы составляли харизматическое ядро в воинстве Разина, Булавина, Пугачева. К ним как к революционной силе апеллировали лидеры российской оппозиции [6]. С. Разин в 1652 путешествовал в Соловецкий монастырь на Белом море [7]. Предписание С. Разина своим казакам,- церквей не строить, на церковные службы не ходить, церковное таинство брака заменить венчанием около вербы, аналогично стереотипу поведения некоторых толков беспоповского направления старообрядчества. В старообрядчестве пребывало фактически все казачество. Даже приближенный ко двору атаман Донского войска М.И. Платов являлся активным старообрядческим адептом. По-видимому, через парадигму старой веры следует объяснять дихотомию бунтарского духа и воинского служения отечеству казаков [6].
Отголоски обычая венчаться у деревьев неожиданно напомнили о себе после революции, когда молодые, желая обойтись без церковного венчания, боялись сказать об этом родителям. Они уезжали из деревни как будто бы в соседнее село — в церковь, но, не доезжая туда, останавливались в лесу, слезали с повозки и обходили с зажженными свечами вокруг ели. В народе о тех, кто обходится без церковного брака, до сих пор говорят: «Их венчали вокруг ели, а черти пели» [4] (ср. также пословицы: рус. «Венчать вкруг ели, куста» (шутливо о невенчанных; Даль 2 1:331), бел. «Абвёу вакруг елі, i чэрці ім пелі, абвёу вакруг дуба, ды й няхай будзе люба» (могилев., Прык.2:33)) [3].
1. Ригельман 1840: 61; [с. 312]Афанасьев 1868: 325.
2. Е. П. Савельев. Степан Разин и народные песни о нем.
“Донской Литературный сборник”, выпуск II, 1910 г.
3. Толстой Н.И. (ред.) Славянские древности. Этнолингвистический словарь в 5 томах.
4. Левкиевская Е.Е.- Мифы русского народа.
5. В.П. Бирюков. Урал в его живом слове.
6. Сулакшин С.С. История России. Учебник для учителя.
7. Чистякова Е.В., Соловьев В.М. Степан Разин и его соратники.
Slava — Слава — Sława
Как говорится — Совет да Любовь!